|
|
   |
Законы акустики гласят: красота музыкального звука, блеск и прелесть его тембра зависят прежде всего от количества естественных призвуков — обертонов.
В этом смысле традиционный вечеркинский детский конкурс вполне оправдывает свое название — ведь по числу обертонов, по благородству звучания наша «Нота» и впрямь серебряная. Вслушаемся...
Обертон первый — нравственный
Ныне конкурс вступил в третье десятилетие своей истории. (Кстати, как славно было бы узнать о судьбах лауреатов и участников прежних «Нот» — может, прочтут и откликнутся?..)
Инициатором «Серебряной ноты» явился, как известно, легендарный редактор «Вечерки» и великий гражданин Одессы Борис Деревянко. Средь всех светоносных его идей и множества ярких дел организация детского музыкального состязания стоит, вероятно, далеко не на первом месте. Но самый замысел акции — уникален.
Обычно городские газеты устраивают конкурсы литературные, спортивные, даже танцевальные, но никак не музыкальные (это остается прерогативой специальных изданий). К тому же проект «Вечерней Одессы» был задуман как долгосрочный — а этому аналогов уж точно не сыщешь! Безусловно, Редактор понимал: времена меняются, а музыкальные таланты Одессы — это навсегда...
Действительно, ранние «Ноты» проходили в другой стране и при другом строе, но и по сей день количество дарований не убавилось. Незыблемыми остались те нравственные постулаты, что заложены были в основание конкурса первым редактором «Вечерки» — честность, серьезность, профессионализм. Именно этими своими принципами «Серебряная нота» неизменно привлекает и участников, и членов жюри; именно этим она противостоит бесчисленным ныне детским состязаниям, которые несут в себе губительный дух удалого, ухарски-купеческого разгула.
И именно «Серебряная нота» может послужить прообразом «Артландии» — детского фестиваля классического искусства, что непременно должен появиться в будущем. Впрочем, название феста может быть каким угодно иным, но дух свой он должен унаследовать только от «Ноты»...
Обертон второй — культурно-исторический
За двадцать минувших лет разительно изменилась ситуация в музыкальном мире, и сейчас все громче раздаются голоса скептиков, предрекающих гибель, закат классической музыки. Глядя из Лондона, об этом пишет критик респектабельной «Дейли телеграф» Норман Лебрехт: «Там, где процветает Майкл Джексон, не остается места для Бетховена»... «Классическая музыка утратила связь с реальным миром и перестала быть созвучной заботам миллионов людей»... Это из книги «Когда умолкает музыка» (в американском издании, а в русском переводе — «Кто убил классическую музыку?»).
А вот мнение одесского музыканта, маститого фортепианного педагога, профессора нашей консерватории Анатолия Кардашева, который вслед за Людмилой Гинзбург и Александром Бугаевским возглавляет жюри конкурса пианистов: «Сейчас академическая культура, музыка вынуждены отвоевывать свое жизненное пространство в борьбе с более энергичными, более оснащенными соперниками, которые активно вытесняют классику. Это мы видим на экранах телевидения, слышим в эфире радио. И потому каждый наш концерт, каждый конкурс, подобный «Серебряной ноте», есть акция по спасению истинной культуры».
Вот так скромный по масштабам детский конкурс оказывается в фарватере острых современных событий...
Обертон третий — педагогический
Во время конкурсных прослушиваний я невольно вспоминала фразу того же Лебрехта: «Поколение, выросшее на звуках, препарированных TV, и вскормленное в предприятиях фастфуда, не способно воспринимать неспешную велеречивость симфонии»... От себя добавлю — не утрачивает ли это поколение способность слушать вообще? Досадный факт, подмеченный цепким журналистским оком Марии Гудымы — буйство «столяриков» во время конкурса, равно как и практически полное отсутствие детей-участников в качестве слушателей состязания, — увы, свидетельствуют о неумении, нежелании детей слушать друг друга. А ведь именно способность к слушанию, вслушиванию лежит в основе любой профессии музыканта — педагога, солиста, ансамблиста, теоретика исполнительства, критика, наконец...
И одной лишь пресловутой «дисциплиной» дела не поправишь, ибо воспитать культуру слушания несравненно труднее, нежели повесить табличку «Тише! Идет концерт» или временно усмирить шалунов...
Обертон четвертый — футуристический
Думая о перспективах «Серебряной ноты» хочется, естественно, помечтать о лучших временах. О тех, когда конкурс обретет достойную финансовую поддержку одесских меценатов, а организационную помощь получит со стороны студентов, изучающих арт-менеджмент (какая прекрасная для них практика!). Когда члены Одесской организации Союза композиторов напишут специальную пьесу для «Ноты», а телевизионные каналы (как первые по степени интеллигентности, так и все последующие) обратят свои камеры к состязанию одаренных детей. Когда, наконец, к пианистам и скрипачам присоединятся юные певцы, баянисты, духовики, камерные ансамбли — и вырастет «Нота» до размеров целого «аккорда» — фестиваля...
Мне скажут: «К чему эти пустые мечтания в пору кризиса?». Отвечу по-одесски, вопросом на вопрос: «А в какие времена росли Давид Ойстрах, Эмиль Гилельс и Святослав Рихтер?». Тоже был не сахар....
Марина ГАЛУШКО.