|
|
   |
Вместо рецензии
Зрители, жующие поп-корн в кинотеатре, — это уже другие люди. Другие, в смысле — не такие, как мы. Принципиально, совсем другие. Я никого не осуждаю. Просто констатирую факт.
В зале, вокруг меня, «других» было множество. Впереди, справа и слева, сзади, с коробками полными хрустящего кукурузного продукта, они отчаянно жевали. Звук, исходящий из жующих ртов, перекрывал грохот системы Долби — на экране разворачивались события первой мировой войны. Кровь, боль, страх, мужество, страдание, сострадание, гордость, счастье победы — все переплелось, все смешалось, как в настоящей жизни. Этот фильм действительно цепляет за живое. За что-то, что еще есть внутри (быть может, душа?). Меня цепляет.
Но «Адмирал» снят все же скорее не для меня, и не для таких, как я. У нас ведь были «Война и мир», «Звезда пленительного счастья», «Они сражались за Родину», «Отец солдата»... Во многом благодаря этим фильмам, мы учились отличать добро от зла. И мучительно пытались понять, почему зло так часто побеждает добро. Но даже не найдя ответа, после, или вернее сказать — в результате этих размышлений, становились чуть чище, чуть лучше и, если хотите, — пусть чуть, но сильнее. И как знать, может быть, именно это «чуть», полученное когда-то, помогает нашему поколению выживать сейчас (правда, справедливости ради, нужно сказать, помогает далеко не всем).
«Адмирал», так сильно задевающий все те же струны в нас, вчерашних, снят как раз для них — сегодняшних. Очень юных и просто молодых. Для тех, кто основы нравственности и морали черпал в «Бригаде» и «Брате-1» — «Брате-2». Это их киноязык, это их темп жизни, это их скорости. Только тема — вечная. О вере — в Бога, в Отечество, в друга. О надежде, которой не суждено сбыться, но которая есть и помогает жить, помогает дожить, оставшись человеком, не предав и не струсив. И о любви. Любви к Родине, любви к ребенку, любви к женщине. В общем, «Адмирал» — это фильм о вере, надежде и любви. И главная здесь — любовь.
Батальные сцены сменяются лирическими, тихими, очерченными полутонами. Его полустон-полувыдох — «мы не должны больше видеться...» Его же странный, невозможный, все объясняющий ответ на ее вопрос «почему?» — «потому что я люблю Вас».
И вдруг отчетливо становится слышна тишина. Тишина, наступившая в зрительном зале. Они перестали жевать! Перестали!
Этот фильм, если хотите, наше свидание с ними. Свидание нас — прежних, с ними — нынешними. Именно в этом пространстве мы можем неожиданно встретиться. И начать понимать друг друга, без поправки на возраст. Потому что в такие минуты главным становится нечто независящее от сиюминутности жизни. Быть может, опять душа? Человеческая душа, страдающая, сострадающая и так хорошо отличающая добро от зла...
А драма, разворачивающаяся на экране, перерастает в трагедию.
И кто-то, не выдержав, негромко всхлипывает рядом. И оказывается, что это не девушка.
— Господи, почему же ты им не поможешь? — слышу я шепот неподалеку...
И опять, в который раз, не нахожу на этот вопрос ответа. Но зато теперь я знаю — они его тоже ищут. И, значит, не все потеряно. И уже не так безнадежно звучит в ушах последняя фраза из фильма. Фраза, проговариваемая несколько раз с экрана неким режиссером и как бы обрамляющая основной сюжет, — ГДЕ Я ВОЗЬМУ ТЕПЕРЬ ТАКИЕ ЛИЦА...
Из зрительного зала выходили молча. На подлокотниках стояли брошенные бочонки с не съеденным поп-корном. О чем мы молчали, мы все — молодые и не очень, такие разные в повседневной суете и так похожие друг на друга в эти редкие минуты задумчивости... Да все о том же — о вере, надежде и любви. И главная здесь — любовь.
Юлия ЖЕНЕВСКАЯ.