|
|
   |
Телефонный звонок: «Здравствуйте, я — Валентин Кофман. — И, упреждая вопрос: — Внук профессора, о котором вы писали». Слово за слово, и выясняется, что внук и тезка легендарного доктора Кофмана, главного хирурга Приморской армии, участника обороны Одессы и Севастополя, уже 17 лет живет в Израиле. Он только сейчас прочитал в интернете мою статью «Барельеф на улице Еврейской», опубликованную в газете почти два года назад.
НАПОМНЮ читателям. Потомственный врач, одессит Валентин Соломонович Кофман прожил яркую и насыщенную событиями жизнь, хотя отпущен ему был короткий век — 41-летним погиб в Севастополе. Ни день, ни место, ни обстоятельства его гибели точно не извест"ны. Была версия, что немцы погнали его на минное поле и доктора накрыло взрывом. Промелькнуло сообщение о том, что молодежный поисковый отряд обнаружил на мысе Херсонес орден Красной Звезды, согласно номеру принадлежавший ему, главному хирургу Приморской армии; но потом эта информация как-то стушевалась. В мае 98-го на запрос сына, также врача и одессита, Льва Валентиновича Кофмана пришел из Севастополя ответ: «Все сходится к тому, что 3 июля В.С.Кофман был расстрелян фашистами вместе с начальником медицинской службы морской базы военврачом 1-го ранга М.З.Зеликовым и начальником 41-го госпиталя военврачом 1-го ранга Злотниковым». Все эти врачи (заметим, евреи) остались со своими пациентами на верную гибель.
Валентин Кофман как раз оставаться там не должен был. Согласно приказу командования он подлежал эвакуации вместе с другими командирами высоких рангов. Однако нарушил воинский приказ во имя клятвы Гиппократа: уступил свое место в самолете медсестре с новорожденным младенцем...
Ученая степень доктора всегда была наполнена для него конкретным содержанием: он и на войне, даже в экстремальных условиях полевого госпиталя, оставался исследователем. В октябре
41-го (!) в осажденной Одессе были выпущены подготовленные Валентином Соломоновичем методические рекомендации полковым врачам: «Замечания по организации и технике первичной обработки ран в войсковых районах». Эта небольшая — 44 страницы — книжечка стала первой медицинской «методичкой» в истории Отечественной войны! А во время обороны Севастополя профессор Кофман составил сборник научных трудов, принадлежавших перу 29 медиков. Рукопись была передана на Большую землю и опубликована Главным санитарным управлением Советской Армии в 1943 г. — уже после гибели большинства авторов, в том числе и составителя.
Трудно переоценить значение методики поточного выполнения хирургических операций во фронтовых условиях, разработанной доктором Кофманом. Суть ее в том, что хирурги действовали сразу на нескольких операционных столах: сложную работу выполняли опытные специалисты, а на завершающем этапе к делу подключались молодые, не имеющие достаточной подготовки. Тысячи раненых были спасены благодаря искусной работе профессора Кофмана и его последователей. Среди спасенных был и тяжело раненный начальник штаба Приморской армии дважды герой Советского Союза маршал Крылов: Валентин Соломонович удалил осколок величиной со спичечный коробок, пробивший лопатку, вошедший в грудную клетку и немного не дошедший до сердца. Медики удивлялись как силе духа Крылова, так и мастерству Кофмана.
Коллеги из старшего поколения, хорошо знавшие В.С.Кофмана, называли его последователем великого хирурга Н.И. Пирогова. Как и Пирогов в период первой Севастопольской обороны, хирург Кофман оперировал под огнем, сохраняя профессиональное хладнокровие и видя перед собой, прежде всего, страдающего человека.
ЧТО ЗА ЖИЗНЬ прожил этот человек до 42-го года, ставшего для него последним? Он родился 7 октября 1901 года в медицинской семье: мать, Анна Львовна — врач, отец, Соломон Владимирович — профессор Одесского медицинского института, один из основателей фтизиоортопедии. Мальчик с детства отличался смелым и независимым нравом. Например, 14-летним подростком он тайком, без копейки денег отправился в турецкий город Карс — к отцу, находившемуся там в составе российских войск (шла первая мировая война). Потом был Владикавказ, тоже неспокойное место.
Вернувшись в Одессу в 19-м, он вступает в партию большевиков и отправляется на фронт комиссаром. Его раннюю политическую карьеру прервал на время сыпной тиф, болел он долго и тяжело. В 1921-м Валя Кофман, комиссар Аркадийского курорта, поступает в Одесский медицинский институт. А по окончании его два года служит врачом кавалерийского полка.
Отдав дань революционной романтике, он обращается к фамильному делу — медицине. В 1937-м — уже доцент кафедры общей хирургии медина. Затем была подготовка и защита доктор"ской диссертации, и в 1938 году В.С.Кофман становится профессором. Он много работает, публикует научные труды. И вместе с отцом создает в родном городе учреждение, вряд ли имевшее аналог в мире: Дом увечного ребенка. В этом Доме находились дети, ставшие инвалидами после перенесенного костного туберкулеза. Кофман-старший, как мы уже знаем, был фтизиоортопедом, а сын-хирург возглавил медицинскую часть в Доме, где совмещались больница и санаторий...
Но когда снова запахло порохом, Валентин Соломонович, имеющий опыт военно-полевой хирургии, был призван в армию. Во время «освобождения» Западной Украины он командовал медицин"ской ротой, затем — медико-санитарным батальоном. На войне с Финляндией был старшим хирургом стрелкового корпуса.
Что было дальше, мы уже знаем. Доктор Кофман сделал свой выбор: не бежал по особому пропуску от своих несчастных пациентов. Остался с ними и погиб.
А СЕЙЧАС ВЫЯСНЯЕТСЯ, что живет в Израиле потомок легендарного хирурга с тем же именем: Валентин Кофман. После короткого телефонного знакомства я получила от этой семьи на e-mail несколько сообщений и фотографий, а также фрагмент их фамильного древа.
«В вашей статье рассказ о докторе Кофмане заканчивается его сыном, Львом. Но эта история имеет продолжение: у Льва есть два сына — Валентин, старший, названный в честь деда, и Юрий. Так по жизни вышло, что старший внук получил имя деда, а младший — его профессию: Юра Кофман врач в четвертом уже поколении. У каждого из них — по дочери: Светлана и Виктория. Вика родилась в апреле, в годовщину освобождения Одессы, ее и назвали в честь этого праздника», — написала мне Ольга Эпштейн, жена Валентина Кофмана. А вскоре и он, выполняя мою просьбу, рассказал о себе:
«Я родился в августе 1955 года в Свердловской области, где жили и работали после окончания вузов мои родители. Каждое лето они со мной, а потом и с братом Юрой, ездили в Одессу. Там, по ул. Бебеля, 50 (ныне Еврейской) жила моя бабушка Сима Леонтьевна (Лейбовна), вдова погибшего на войне деда, Кофмана Валентина Соломоновича. Это была невысокого роста серьезная женщина с седыми волосами, забранными пучком на затылке и заколотыми гребнем. Как и дед, она была врачом, работала в лаборатории. Бабушка занимала одну комнату в большой коммунальной квартире, некогда полностью принадлежавшей семье Кофман. На видном месте висел там большой портрет деда — в гимнастерке, с орденом. Она иногда рассказывала мне о дедушке и его подвиге. Бабушка Сима, к сожалению, умерла, когда мне было 10 лет, и я не успел у нее спросить о многом, что хотел бы сейчас знать... Помню, пока была жива, она ежегодно ко Дню Победы получала поздравления от школьников из Севастополя. В 1964 году наша семья переехала в Одессу, и мы поселились у бабушки Симы. То есть я вернулся в дом предков! А в 2003 году по решению городских властей память доктора Кофмана была увековечена на стене этого дома барельефом.
По специальности я инженер — окончил Кировоградский машиностроительный институт. Помню случай. Преподаватель математики Беличенко Светлана Ивановна спросила, не родственник ли я профессора Кофмана. Узнав, что я его внук, рассказала: мой дед оперировал ее отца и спас ему ногу, о чем тот часто с благодарностью вспоминал.
1981 год был для меня знаменательным: я демобилизовался, отслужив полтора года в танковых войсках, и вскоре женился на Ольге. В свадебное путешествие мы отправились на теплоходе, с заходом в Севастополь. Посетили места боев, подошли к памятнику защитникам города, возложили цветы. На высоком обелиске нашли имя моего героического деда. К сожалению, больше мне не довелось там побывать.
После армии я работал конструктором в бюро, проектировавшем специальные станки. А в начале 1990 года мы с женой Олей и дочкой Светланой, которой тогда было 6 лет, репатриировались в Израиль. Сейчас живем на берегу Средиземного моря, в Ашкелоне. Я работаю в компании, которая занимается импортом металлорежущих станков и инструментов. Жена по специальности тоже инженер. В Одессе она работала в вычислительном центре облстатуправления, а здесь приобрела новую специальность: преподает компьютерные науки в среднем учебном заведении. Наша дочь — программист, служит в Военно-мор"ском флоте Израиля, уже офицер».
И КАК ЖЕ ХОРОШО, что я попросила родителей подробнее рассказать об этой девочке, морском офицере Светлане Кофман — вот уж где «работают» гены славного прадеда! Она окончила школу с отличием, и армия предоставила ей право вначале получить образование в университете, а затем, уже по специальности, приступить к воинской службе. Тель-Авивский университет она окончила также с отличием — по специальности «компьютерные науки». Сейчас служит в звании капитана. Награждена боевой медалью за участие в Ливанской войне. И продолжает учиться по избранной специальности. Владеет, помимо русского и иврита, английским языком, осваивает испанский. Берет уроки живописи у профессионального художника. Увлекается экстремальными видами спорта: прыгает с парашютом, занимается подводным плаваньем, постоянно тренируется в клубе альпинистов — минувшим летом ездила с группой в Турцию на восхождение.
А ЧТО ЖЕ тот новорожденный, чью жизнь доктор Кофман спас тогда в Севастополе ценой собственной? Ольге (фамильным древом занимается, в основном, она) удалось найти кое-что в интернете. Она выяснила, что 2 марта минувшего года один из участников телепередачи «Жди меня» на российском TV рассказал историю: в самые последние дни обороны Севастополя на 35-й батарее, в подвале, где находились тяжело раненные, у военфельдшера Кононовой родился мальчик, которого назвали в честь героического города Севаславом и отправили на Большую землю; свой билет на послед"ний самолет матери с младенцем отдал главный хирург Приморской армии Кофман. Извест"но было, что мальчик выжил, а дальше следы его затерялись.
Однако старейший севастопольский журналист Май Залманович Бабушкин после той телепередачи разыскал свою старую публикацию, из которой видно, что мальчик с уникальным именем Севаслав жил после войны в городе своего рождения, а когда вырос, работал вместе с матерью на местном почтамте.
Как сложилась дальнейшая судьба Севаслава (уже 65-летнего, если он жив), потомки легендарного хирурга не знают. Но поиск продолжают. Возможно, ответ найдется с помощью той же передачи «Жди меня», возможно откликнется кто-то на эту публикацию.
Белла КЕРДМАН.
Реховот (Израиль).