|
|
   |
Одесский скульптор Александр Коваль персональной выставкой, развернутой в выставочном зале «Унион», отмечает 25-летие творческой деятельности.
Творчество А. Коваля формировалось в 80-е годы прошлого века, когда наше искусство, преодолевая догмы соцреализма, активно переосмысливало традиции мировой и отечественной скульптуры. Этот процесс застал молодого художника в стенах Одесского художественного училища, где специальность, среди других преподавателей, вел П. И. Борисюк. «Именно он, — вспоминает Коваль, — дал необходимые основы теоретических знаний и ремесла, без которых работа скульптора просто немыслима».
Потом были годы обучения на художественно-графическом факультете Одесского государственного педагогического института, где курсом скульптуры руководил А. И. Писмиченко.
А. Коваль рано начал экспериментировать, пытаясь найти свой образный ход и адекватную ему стилистику. Развивая свое искусство, он всегда искал в скульптурной истории адекватные собственному художественному видению аналоги. Наиболее близким оказалось творчество А. Матвеева. В этом же ряду стоял Майоль, отчасти Роден, ведь и стиль Матвеева впитал многие скульптурные принципы этих титанов искусства конца XIX — начала ХХ века. Прямого заимствования, конечно же, не было. Больше вдохновляла пластически-образная идея, мастерское владение материалом.
Коваль работает в мелкой пластике, предпочитая камень (твердые породы песчаника, гранит, мрамор) и бронзу. Камень, как специфический материал скульптуры, всегда предостерегает художника от излишнего «мельчания» частей и деталей. В этом, с одной стороны, заключено некое «удобство» для создания объемов, с другой — борьба с опасным искушением поддаться максимальной условности, которая превращает скульптуру в некий тотем или знак. При этом ваяние в камне не исключает случайностей, некой спонтанности... Бронзовая же пластика, как известно, предполагает иной процесс работы, который начинается с предварительной лепки модели, что дает возможность менять ее конфигурацию, добавлять или исключать те или иные детали. При этом законы тектоники и материальной целесообразности как в камне, так и бронзе, играют определяющую роль, ибо последующая стилизация формы должна исключать противоречия между фантазией и реальностью. В бронзе Коваля присутствует более выраженная «лепная линия» формы, иногда утонченная пластика деталей, сложность поз и жестов, что, впрочем, характерно и для скульптуры, сделанной в шамоте.
Идеалом художника традиционно остается женский образ. Образ, который в его творчестве отнюдь не претендует на какую-либо персонификацию, а выражает некую природную символику, близкую к аллегории. Проблема пластической гармонии в скульптуре Коваля ни в коей мере не претендует на изображение женского тела в привычном понимании «обнаженной натуры» или «ню», как ее называют художники. И хотя в его скульптурах присутствует столь важная для женского образа своеобразная пластика изгибов тела, мягкость округлых рельефов, материальность объемов, они далеки от привычной нормативности женской красоты, холодной и совершенной. Этому художник противопоставляет природную грацию женского естества, в котором сфокусированы абсолютно противоположные качества: сила и слабость — основа их обольстительной магии, так привлекающей художников.
Скульптура А. Коваля созерцательна. И это ощущение исходит от принципа двуединства, таящегося почти в каждом скульптурном объекте. Скрытая в них внутренняя созерцательность всегда адекватна чувству, рожденному у зрителя в процессе восприятия образа. Пластическое зрение
А. Коваля работает именно так, ибо предопределено единством формы и чувственным даром ее наполнения. В пластической моделировке скульптуры, будь то камень или бронза, Коваль ориентируется, прежде всего, на создание четкого конструктивного замысла, который затем реализуется определенной стилистической формой. Она конструирует соразмерность объемов всех частей скульптуры с необходимой долей стилизации, сохраняя реальность образов с присущими им природными очертаниями и силуэтами.
В мастерской скульптора хранятся десятки пластических этюдов к скульптурам, их фрагменты и просто лепные фигурки, размером в 10-15 см, выполненные во временных материалах — воске, пластилине, гипсе. Тут же огромное количество рисунков. Казалось бы, этот рабочий материал не представляет особого интереса для рядового зрителя, как, впрочем, и вся «кухня» создания скульптуры. Тем не менее, он может о многом рассказать, ведь не даром включен в экспозицию выставки. Здесь, например, можно увидеть разнообразие приемов лепки, истоки стилизации, приведшие в конечном результате к обретению своего пластического языка.
Следует заметить, что в рисунках и пластических этюдах Коваля превалирует динамичность линий, стремление к ритмическому многообразию, хотя в станковых работах это отсутствует и заменено целенаправленной статикой. Динамику внешнюю или внутреннюю находим в монументальной пластике, например, в скульптуре «Песня о коне», где, казалось бы, статичная форма обрела удивительный порыв внутреннего движения; в монументальных композициях «Реквием Т. Зависному», «Сила природы», декоративных рельефах «Наука», «Электроника», «Плодородие».
В небольшой когорте одесских скульпторов А. Коваль — личность довольно скромная. Член НСХ Украины, участник многих выставок, он, тем не менее, не стремится к популярности, не тратит силы, чтобы «засветиться» в кругах известных коллекционеров, хотя его скульптура способна украсить любое собрание. Такое поведение, безусловно, черта характера. Впрочем, все это нисколько не препятствует творчеству Коваля стать органической частью одесского изобразительного искусства, войти в летопись ее скульптурной истории.
Татьяна ВАСИЛЕНКО.