|
|
   |
У всех народов во все времена были свои инсургенты, типа протестанты против чего-то. Скажем, автор знаменитого боевого клича «Сарынь на кичку!» Стенька Разин «возник» против царя Алексея Михайловича и пошел куролесить — аж до Персии докатился. Емелька Пугачев «поднял хвост» на саму матушку Екатерину Великую. Об украинских гайдамаках тоже сказано-пересказано...
Вот и в деле партийного строительства были и есть свои заморочки. Наше поколение еще помнит страшные слова: «троцкист», «бухаринец»...
В ПРИМОРСКОМ РАЙОННОМ СУДЕ г. Одессы судья Наталья Гандзий ныне рассматривает дело по иску В. И. Сидоренко к секретарю Одесского горкома Компартии Украины С. В. Маргащуку и председателю контрольно-ревизионной комиссии областной организации КПУ Д. В. Зеленому.
Уверен, что многие наши читатели удивятся, пожмут плечами и спросят: «Какой горком? Какая КРК? И причем здесь Приморский райсуд? А Сидоренко — кто такой?
В исковом заявлении читаем: «С 1971 г. я состою членом КПУ, а к моменту конфликта являлся вторым секретарем Приморского райкома КПУ и членом горкома КПУ Одессы.
Постановлением бюро горкома КПУ от 13.03.06 г., подписанным ответчиком Маргащуком С. В., я был исключен из рядов КПУ по надуманным обвинениям...».
Мы разговаривали с Владимиром Ильичом Сидоренко в зале суда.
— Объясните — «надуманные обвинения», это что?
— Это чушь собачья! Но в документальном оформлении звучит так: «...за продолжение фракционной деятельности, направленной на раскол Одесской городской организации КПУ, с учетом ранее объявленных взысканий за аналогичные действия».
Какие взыскания? Было одно, его с меня сняли года полтора назад. То есть предлог для исключения (имею в виду формальный) высосан из пальца. Хотя в том же постановлении есть намек и на реальную причину исключения: «...встав на путь искажения фактов работы бюро, пленума Одесского гоодского комитета КПУ, пытаются подменить его деятельность, создают фракции... занимаются раскольнической деятельностью, распространяя недостоверные слухи».
— Похоже, вы позволяли себе критиковать свое партийное начальство? Правда, непонятно, какие фракции вы собирались создать?
— Разговор о фракциях — чистый бред. А то, что мы критиковали наше руководство, — факт. Действительно, чем занималось бюро горкома партии? С нашей точки зрения, «переливало из пустого в порожнее». Чем, например, занимался представитель одесских коммунистов Анищук в Верховной Раде? Мы требовали, чтобы люди, которым доверили представлять нашу организацию, отчитывались перед нами. Вот это им и не нравилось.
— Но разве в уставе КПУ за"прещается критиковать, требовать отчета избранных руководителей о своей деятельности?
— Не запрещается, более того, — это норма любой общественной организации. Причем, норма, без которой любое объединение людей станет мертворожденным, превратится в мумию, если так можно выразиться. Вот и мы — члены Компартии — хотели оживить работу организации, сделать так, чтобы она шагала в ногу со временем. Мы ведь еще помним о том, как бесславно кончилась история многомиллионной всеохватывающей КПСС.
— Как же вы оформляли свои критические замечания?
— Да очень просто, по уставу: выступали на собраниях, пленумах, конференциях. 37 коммунистов — среди них и я — подписали письмо в областную партийную организацию, в котором высказали свою тревогу. Мы считали, что бюро Одесского горкома потеряло связь с рядовыми коммунистами, занимается удовлетворением своих номенклатурных интересов.
— А если конкретней?
— Пример нужен? Пожалуйста: организация выдвигает кандидатами в депутаты горсовета 5 человек. И трое из них — чьи-то ставленники. Кто они, неизвестно даже мне — секретарю Приморского райкома партии. Вот мы и потребовали отчета.
— Результат известен: вас исключили из партии. Вас одного?
— В том-то и дело, что исключенных уже целый список. Среди них — два совсем молодых человека, руководители комсомольской организации, здесь же Александр Васильевич Мальцев — ученый, профессор сельхозакадемии...
— Допустим, с вами поступили несправедливо, но ведь есть возможность обратиться с апелляцией в центральные органы партии: в ЦК, в ревизионную комиссию при ЦК...
— Обращался... Приезжали товарищи из Киева, побеседовали кое с кем и уехали, оставив справку, в которой решение наших одесских партийных бонз названо правомочным.
ВЫСЛУШАВ ИСТЦА, переговорил я и с ответчиком — Дмитрием Васильевичем Зеленым, председателем контрольно-ревизионной комиссии областной организации КПУ. Он считает, что никакой несправедливости не допущено: все исключенные не соблюдали нормы устава партии, за что и поплатились.
— Но исключать за критиче"ские замечания в адрес партийных лидеров, которые сегодня занимаются не столько партстроительством, сколько играют в политические игры, разве это — по уставу?
— При чем здесь критика? Критикуй на здоровье. Но ведь фракционная работа была налицо: люди собирались группами (чаще всего у Беляевского — председателя областной профсоюзной организации), обсуждали дела партийной организации, распространяли недостоверные слухи, порочащие отдельных коммунистов.
Во всех этих делах разбиралась комиссия из Киева — аналогичная нашей, но при ЦК. Все выяснили, все взвесили. Вот, пожалуйста, справка этой комиссии. Копия ее есть и у Сидоренко.
— Дмитрий Васильевич, а как вы относитесь к иску Сидоренко в Приморский суд, где вы значитесь ответчиком, вот цитата из этого иска: «...взыскать с ответчиков Маргащука С. В. и Зеленого Д. В. в мою пользу в качестве компенсации причиненного морального ущерба по 10000,00 грн. с каждого»?
— Это — нонсенс. Почему я должен отвечать за коллективное решение? И вообще, обращаться в обычный суд и надеяться, что он решит внутренние партийные проблемы, — какая-то нелепость. Что может сделать суд? Восстановить Сидоренко в партии? Смешно...
ТЕМ НЕ МЕНЕЕ, суд принял иск В. И. Сидоренко, дело пошло. Что касается восстановления в партии, так истец об этом суд не просит. Он хочет, чтобы суд признал недостоверной информацию, задокументированную в постановлении бюро Одесского горкома КПУ от 13.03.2006 г. о том, что он вел фракционную деятельность, направленную на раскол Одесской городской организации КПУ. Еще одну фразу хотелось бы убрать ему из постановления — о деструктивной работе, направленной опять же на раскол Одесской парторганизации. «Обязать ответчиков исключить указанные фрагменты с недостоверной информацией из текстов постановлений, а распространенные экземпляры постановлений с прежним текстом — отозвать, установив для этого разумные сроки», — сказано в иске.
Представьте себе, что суд удовлетворит исковые требования В. И. Сидоренко. Проведет при этом сложное расследование с привлечением множества свидетелей. Подробно проанализирует устав КПУ...
Интересно, сколько на все это потребуется времени, если практика показывает, что иногда решение примитивной проблемы (перенос забора на 20 см) затягивается в судах на многие годы? К тому же в данном случае уже начало судебного процесса принесло заморочки: на последнем заседании суда 15 августа представитель истца — известный правозащитник из Дне"пропетровска Р. К. Мухамеджанов — потребовал приобщить к материалам дела ходатайство об... отводе судьи. В нем, в частности, говорится о том, что судья Н. Гандзий еще до заседания общалась с представителем ответчиков В. С. Семашко, к тому же, в нарушение ст. 163 ГПК Украины, открытие судебного заседания не было четким: не состоялось надлежащей проверки полномочий представителей сторон и т. д. Заявление об отводе судьи едва поместилось на трех с половиной страницах печатного текста. Прочитав его вслух для участников процесса, Наталья Гандзий отправилась в совещательную комнату на 20 минут. Вернулась через полтора часа и сообщила, что «отвод» приняла. До свидания! Теперь делом «Сидоренко против Одесского горкома КПУ и некоторых функционеров этой партии» будет заниматься какой-то другой судья.
Спрашивается: остается ли КПУ самодостаточной политиче"ской силой, если ее члены вынуждены прибегать к третьей власти, чтобы решать свои не очень значимые для общества в целом партийные проблемы?
Павел ШЕВЦОВ.