Кровиночка

Красивым парнем вырос Александр. Жаль, отец не увидел — рано умер. Как две капли воды оказался сын похожим на отца. И характер был до поры-до времени такой же — покладистый. Лет в 20 хлопца будто подменили: стал пить и гулять. Как Валентина Павловна ни увещевала, толку не было: «Мама, мне не пять лет, а 25...». Что хочу, то и делаю.

В жилмассиве Котовского люди живут, как в деревне: все друг друга знают. Донеслось до Валентины, что похаживает Александр в рабочее общежитие, где краля у него завелась, вроде бы она уже и беременная. Стала допытываться. «Мать, у этой Насти длиннющий хвост коротких связей, — объяснил сын. — С чего ты взяла, что беременна девушка именно от меня? Я лично в этом не уверен». Валентина притихла.

Однако из головы известие не выбросила. Через некоторое время снова «наехала» на сына: «Где же та Настя с ребенком?». А Настя исчезла. Нет ее в общежитии, ушла и не вернулась. Ребенка она месяцев с шести начала оставлять одного — соседки присматривали. Потом вообще определила Андрея на «постоянное место жительства» к своей подруге в Лузановку, где и сама обитала. Недолго, правда. Скрылась с очередным кавалером в неизвестном направлении. Подруге надоело ждать возвращения блудной мамаши, она обратилась в детскую больницу с просьбой пристроить малыша в Дом ребенка. Так Андрейчик стал государственным ребенком.

Туманные слухи о мальчике доходили до Валентины Павловны. Однажды женщина решилась пойти в Дом ребенка и рассказать свою историю. Иначе кто бы ей показал чужого малыша? А когда увидела... Валентине показалось на миг, что потерялась во времени: двухлетний Санька глянул на нее огромными серыми глазами в пушистых ресницах. Поняла бабушка: пока не заберет внука из «казенного дома», не будет ей покоя.

Но кто отдаст ребенка? По документам бабушка — «тетя с улицы». Валентина Павловна стала наседать на сына, чтобы тот признал отцовство. Александру в тот момент «мамина жалостливая авантюра», как он выразился, казалась досадным недоразумением: мужчина создал новую счастливую семью, куда Андрейка не вписывался. Уговорами и угрозами добилась Валентина Павловна своего. Распоряжением Суворовской райадминистрации отцовство было узаконено. И на законных основаниях (по заявлению родителя) внук стал жить у бабушки.

Бабушка была счастлива. Первое время пыталась пробудить в Александре отцовские чувства, но тщетно. Большую роль играла новая жена, которая недавно родила собственного ребенка. Раза два—три Валентина приводила Андрея в гости к папе, но холодом веяло в том доме, и она отступилась. Устроила ребенка в детский сад, продолжала работать, материальной помощи не ждала.

Понимая, что поддержки от отца ребенок не получит ни сейчас, ни тем более в дальнейшем, решила официально лишить малыша родительской опеки — по сути придать статус сироты, государство таким детям помогает. А главное, это давало бабушке возможность оформить опекунство над внуком. Для чего требовалось лишить мать и отца родительских прав.

С грустью рассказывает Валентина, что особых проблем с отцом не возникло: Саша равнодушно согласился. С матерью того проще — как будто и не было ее в жизни ребенка. Однако такие дела идут через суд. Сотрудники органа опеки и попечительства Суворовского района написали исковое заявление, приложили свои выводы. На днях дело решится.

Почти хэппи энд. Андрей последний год ходит в детский сад, к школе готов. Детсадовские характеристики у него замечательные: способности выше среднего, творческие наклонности, общительный, инициативный, доброжелательный... Только воспитатели в той же характеристике предостерегают бабушку: «Беречь от стрессовых ситуаций, которые могут возникнуть вследствие сложных родственных отношений». Было замечено несколько раз, что мальчик плакал, когда видел в саду отцов других детей. Андрейка помнит своего папу Сашу и все ждет, что тот однажды заберет его из детского сада, и пойдут они на качели-карусели, батут и даже колесо обозрения... Впрочем, все это — детские фантазии.

Татьяна Непомнящая