|
|
   |
Валерий Штефанец, лауреат редакционного конкурса «Люди дела», был одним из тех, кто в далеком 1993 году начал осваивать новую сферу управленческой деятельности — стал председателем кооператива «Жовтневый 30». Выпускника Одесской государственной консерватории им. А.В. Неждановой по классу валторны, поработавшего в оркестрах Одесского оперного театра и Одесской филармонии, на столь решительный шаг вынудили весьма прозаические обстоятельства: семье надо было где-то жить, а дом все никак не сдавали в эксплуатацию.
Далее была настоящая шоковая терапия: дом на улице Сахарова достался новому председателю с замороженной системой отопления, 12 разворованными лифтами, выбитыми окнами и дверьми. Пришлось очень быстро перестраиваться с мелодий и аккордов на сметы ремонтов, поиск стройматериалов и комплектующих, а также специалистов, способных привести дом в пригодное для жизни состояние.
С тех пор, за 27 лет, многое изменилось. Валерий Викторович всегда активно выступал за передачу жилых зданий в управление жильцам, за создание ОСМД. Стал одним из самых опытных и уважаемых управляющих не только в Суворовском районе, но и во всей Одессе. На сегодняшний день у него в управлении находятся объекты по более чем 40 юридическим адресам.
— Валерий Викторович, как ситуация с пандемией, повышением уровня безработицы повлияла на уровень платежей в жилых комплексах, которые находятся у вас в управлении?
— Уровни платежей резко упали. За прошедший год — примерно на порядок. Кроме того, там, где есть крышные котельные, частные газоснабжающие компании — монополисты на рынке не хотят пересчитывать тарифы на отопление в сторону уменьшения. Получается, что людям невыгодно заниматься модернизацией систем отопления, внедряя мероприятия по энергоэффективности. Частная газоснабжающая организация все равно будет держать тарифы на определенном уровне. И снизить платежи за отопление жильцам не удастся.
— Какими рычагами воздействия на неплательщиков располагаете?
— По сути, никакими. Да, мы подаем в суд, выигрываем суды, получаем положительные решения, а дальше ничего не происходит. Судебные исполнители не могут или не хотят заниматься исполнением принятых решений. Нам даже на судебного исполнителя пришлось подать в суд. Представить себе что-то подобное еще совсем недавно я никак не мог.
— На ваш взгляд, чем такая ситуация обусловлена?
— Нет четкого и оперативного законодательного механизма принуждения к оплате услуг. Вот «Одессаоблэнерго» и «Инфоксводоканал» отключают электричество, воду и канализацию за долги, так с ними практически никто шутки не шутит — оплачивают, что положено, и все. А управляющей компании с этим сложнее. К сожалению, среди злостных неплательщиков много людей, имеющих деньги и власть, например, работников силовых структур.
Лет 20 назад я впервые побывал в США. Там еще тогда все занимались раздельным сбором мусора — выкинуть все подряд в один контейнер не разрешалось. Сами жильцы убирали придомовую территорию. В противном случае — большие штрафы. У нас же сегодня можно совершенно спокойно не оплачивать коммунальные услуги. Как я уже сказал, среди неплательщиков немало тех, кто это делает осознанно, а не потому, что нет средств.
— Получается, что внедрение ОСМД опередило время — люди по своему менталитету не готовы быть ответственными, честными, законопослушными?
— Да, получается. Не было проведено достаточной разъяснительной работы. Да и законодательство для должников оставляет немало лазеек. Что мне толку в большом количестве положительных решений по должникам? Денег с них все равно получить не удается. Не думаю, что в ближайшее время эта ситуация изменится. Единственный выход — ужесточать законодательство по отношению к должникам.
Светлана Комисаренко